Создать свою тему оформления
0
Сказ о «малом народе»
/или тайны индукции/
Очевидно, ревнивые мужья не терзались бы сомнениями, не строили бы проблематических суждений «Моя жена, может быть, изменила мне», если бы измена мужу была обязательна для природы женщины или если бы измена мужу была невозможной для женщины.
Представим, что нашелся некий ученый, скажем, математик, взявшийся разрешить терзания мужей и обосновать теоретически: измена – обязательная природа женщины.
Если изыскания его будут достаточно талантливо изложены, то наверняка попадут в популярный сборник «Физики шутят».
Мужья же останутся при своих терзаниях.
Представим иное: математик написал трактат, в котором обосновал новое общественное явление, скажем «Русофобию». При этом носителями и проводниками открытого явления объявил евреев.
Нет необходимости воображать сей вариант. Он существует в реальности. И, даже, опубликован в журнале СП РСФСР «Наш современник» № 6, 1983г.
Трактат так и назван: «Русофобия».
Автор – Игорь Ростиславович Шафаревич, 1923 г.р., математик, член-корреспондент АН СССР, Лауреат Ленинской премии, член различных зарубежных Академий и Обществ.
Доктор наук... Членкор... Лауреат... Журнал СП РСФСР...
С таким набором можно предсказать победу математика над читателями почти наверняка. Ибо известно, что юный ум склоняется скорее пред авторитетом, чем – доказательством.
«Русофобия» Игоря Ростиславовича Шафаревича претендует на научный статус. На некую новую парадигму. Эти претензии автор заявил в другом своем трактате «Две дороги – к одному обрыву» /«Новый мир», № 7, 1989 г./: «Физики уже давно привыкли к тому, что появление в некоторой области противоречий обычно предвещает обнаружение какой-то новой закономерности. Ту же мысль можно привлечь при обсуждении трагических перипетий нашей новейшей истории: выделив некоторые факты, казалось бы, не согласованные друг с другом, попытаться понять причину их видимого противоречия».
Советский физик, академик Б.Б. Кадомцев иначе смотрит на возможности науки в решении гуманитарных проблем: «Вполне осознавая, что дает человеку наука, ученые вместе с тем отдают себе отчет, что она беспомощна в решении больших этических проблем».
Но вернемся к И. Шафаревичу, не отдающему – в поисках «закономерностей» – себе такого отчета и демонстрирующему неудержимый напор при вторжении в реальность.
Вот научный метод ученого.
«Выделив некоторые факты, – признается он, – казалось бы, не согласующиеся друг с другом, попытаться понять причину...»
Конечно, можно было бы поступить с математиком просто – ударить из орудия тяжелого калибра, т.е. напомнить ему хрестоматийную цитату: «В области явлений общественных нет приема более распространенного и более несостоятельного, как выхватывание отдельных фактиков, игра в примеры. Подобрать примеры вообще – не стоит никакого труда, но и значения это не имеет никакого, или чисто отрицательное, ибо все дело в исторической конкретной обстановке отдельных случаев. Факты, если взять их в их целом, в их связи, не только «упрямая», но и безусловно доказательная вещь. Фактики, если они отрывочны и произвольны, являются именно только игрушкой или кое-чем еще похуже». /В.И. Ленин, ПСС, т.30, стр. 350./
Этой цитатой, повторяю, можно было бы и ограничиться, ибо это – довольно убедительная антитеза «методу» доктора наук, к тому же, в АН СССР цитируемое сочинение – высший авторитет.
Но читатели «Нашего современника» – не члены Академии наук, и они переживают время, когда колеблются и рушатся самые высшие авторитеты. Поэтому присмотримся к трактату внимательней, к его научности и тому, куда, тянутся нити...
Как и большинство пишущих о происходящем в державе, И. Шафаревич упоминает о сложностях социальных процессов, о том, что торжествует у нас «проектная» модель подхода к обществу, т.е. как к «механизму». Авторы и исполнители «проекта» тоже имеются. Это «какой-то слой, очень ярко сознающий свое единство». А поскольку понятие «слой» слишком абстрактно, доктор наук решает сорвать маску таинственности и уточнить, о ком речь. Он заходит издалека и впадает в исторический экскурс: «Этот социальный феномен стал бы, вероятно, понятнее, если бы его можно было включить в более широкие исторические рамки. И действительно, по крайней мере, в одной исторической ситуации подобное явление было подробно и ярко описано – в эпоху Великой французской революции...»
Оказывается, некто Огюст Кошен «обратил особое внимание на некий социальный, и духовный слой /выделено мной – Л.Г./, который он назвал «Малым Народом». Это круг людей, – уточняет ученый, – из философских обществ, академий, масонских лож, клубов, секций. «Малый Народ» этот как бы «среди» «Большого Народа», – пишет Шафаревич и добавляет: «Можно было бы сказать – антинарод среди народа, т.к. мировоззрение первого строилось по принципу обращения мировоззрения второго. И именно здесь вырабатывался необходимый для переворота тип человека, которому было враждебно и отвратительно то, что составляло корни нации, ее духовный костяк...»
Рассмотрим эту основополагающую для «теории» Шафаревича тезу.
Доктор наук использует понятие «Малый Народ», якобы введенное Огюстом Кошеном в эпоху Великой Французской революции. «Некий социальный, и духовный, слой» – определяет термин ученый.
Если понятие «социальный слой» – еще имеет какое-то определенное содержание /промежуточная или переходная общественная группа, не обладающая всеми признаками класса - см. «Энциклопедический словарь», М., 1987 г., стр. 1252/, то содержание понятия, стоящего рядом, – «духовный слой» – определить невозможно, это – химера.
Доктор наук пытается уточнить: «крут людей из философских обществ, академий, масонских лож, клубов, секций».
Как видим, в один ряд собраны группы людей, которые разнятся структурами, интересами и, конечно, мировоззрениями.
Признаюсь, при чтении «Русофобии» мысль о химере возникала у меня не один раз. Смутила, например, ссылка на Огюста Кошена. Не получив, к сожалению, столь блестящих знаний о Великой французской революции, обратился к БСЭ – изданию весьма авторитетному: все, сколь-нибудь заслуживающие внимания специалистов теории и имена, там, как говорится, отражены. Что же до Огюста Кошена - увы мне! – этого имени не обнаружил. Правда, бросился в глаза некий Огюстен Коши /1789-1857гг./ – французский математик /!/, к тому же ультрароялист /БСС, т. 13, стр. 303/.
И само понятие «народ» – собирательное. Абстракция, как известно, особенно удобна для политического манипулирования. Не случайно, «народ» – любимое слово национал-социалистов.
Так что, даже, если и жил этот самый Огюст Кошен, с его «особым вниманием» к «Малому Народу», то современники и историки посчитали его труд, в лучшем случае, чудачеством эмоционального француза, и в научную «табель о рангах» не внесли.
И, наконец, достаточно ли «одной исторической ситуации», к тому же сомнительного свойства, для исторических обобщений?
Но наш математик, ничтоже сумняся, спешит исправить «ошибку истории», невольно напоминая платоновских устроителей общества: «Они обращаются с жизнью, как с заблуждением».
Судя по «научному» почерку, доктору наук очень хотелось придать своему «проекту» хоть какую-нибудь наукообразность. Вот он и пустился во все тяжкие. Обосновав – на свой лад – новый концепт, лауреат Ленинской премии переходит к очередному приему научного анализа - экстраполяции: «Мне кажется, что эта замечательная концепция применима не только к эпохе французской революции, она проливает свет на гораздо более широкий круг исторических явлений. По-видимому, в каждый кризисный, переломный период жизни народа возникает такой же «Малый Народ», все жизненные установки которого ПРОТИВОПОЛОЖНЫ мировоззрению остального народа».
Перед тем, как брать быка за рога, и чтоб, «по-видимому», не быть обвиненным в предвзятости, И. Шафаревич приводит «примеры» «Малых Народов»: «кальвинисты» – во Франции, «Молодая Германия» – в Германии, «нигилисты» – в России... /Удивительно, что в список не попали большевики, тоже, ведь, ниспровергатели?../
...И переходит к современному варианту «Малого Народа», а, точнее, к «национальному аспекту» вопроса.
Прежде всего, математик обильно цитирует высказывания, прямо скажем, далеко не лестно характеризующие русскую нацию. И резюмирует: «Чувства, которые движут авторами, трудно иначе характеризовать, как РУСОФОБИЯ... А ненависть к одной нации скорее всего связана с обостренным переживанием своей принадлежности к другой. Но делает ли это правдоподобным, что авторы находятся под действием какой-то мощной силы, коренящейся в их национальных чувствах?»
«Обостренные переживания», «какая-то мощная сила», «национальные чувства» – словарь «здравого смысла» не отличается определенностью. Терминология ученого – из иллюзорного мира «переживаний». В лучшем случае – все из того же поэтического, на котором лежит печать манихейства.
Но!
Не стреляйте в пианиста, он играет, как может!
Свой тезис И. Шафаревич предлагает, как рабочую гипотезу.
«Если, признав эту «рабочую гипотезу», спросить ЧЬИ же национальные чувства здесь проявляются? – то для человека, знающего жизнь нашей страны, ответ, думаю, не вызовет сомнений. Есть только одна нация, о заботах которой мы слышим чуть ли не ежедневно, еврейские национальные эмоции лихорадят и нашу страну, и весь мир: влияют на переговоры о разоружении, торговые договоры и международные связи ученых, вызывают демонстрации и сидячие забастовки и всплывают чуть ли не в каждом разговоре. «Еврейский вопрос» приобрел непонятную власть над умами...»
Читаем далее.
«По-видимому, в жизни «Малого Народа», обитающего сейчас в нашей стране, еврейское влияние играет исключительно большую роль: судя по тому, насколько вся литература «Малого Народа» пропитана точками зрения еврейского национализма, естественно думать, что именно из националистически настроенных евреев состоит то центральное ядро, вокруг которого кристаллизуется этот слой».
Напомню: речь идет о том самом «слое» – «ярко сознающем свое единство», - который является автором и исполнителем «проекта» уничтожения России.
Собственно, дадим слово математику:
«Зная роль, которую «Малый Народ» играет в истории, можно представить себе, чем чревато его новое появление: реализуются столь отчетливо провозглашенные идеалы... ОКОНЧАТЕЛЬНОЕ РАЗРУШЕНИЕ РЕЛИГИОЗНЫХ И НАЦИОНАЛЬНЫХ ОСНОВ ЖИЗНИ».
И вывод: «А в результате – новая и последняя катастрофа, после которой от нашего народа, вероятно, уже ничего не останется».
Как видим, синтагма «Малый Народ» в результате крестового похода И.Шафаревича за «закономерностями» превратилась на наших глазах в синоним слова «евреи». И после нехитрой манипуляции они же объявлены «русофобами».
В основе подобного убеждения лежит, разумеется, вера в то, что все метлы метут в одном направлении.
Такая «теория».
«Порождения их головы стали господствовать над ними». /М.Э. т. 3, стр.11/
Эта цитата из классиков вспомнилась не случайно. Теория, не сдерживаемая отрезвляющим влиянием реальности, стремится обогнать ветер. Основываясь на предположениях «здравого смысла» и популярных представлениях, она не имеет отношения к научным исследованиям. Поскольку принято ссылаться на авторитеты, сошлюсь на известного философа, логика и социолога Карла Поппера, определившего место этого метода в системе научных ценностей: «Индукция, то есть вывод, опирающийся на множество наблюдений, представляет собой миф». Что касается «Русофобии», то перед нами – индуктивный метод в его девственном виде. Претендуя на научный статус, этот трактат оказался в разряде примитивных мифов. Этим, кстати, объясняется «обаятельность» его «объяснительной силы», т.к. он апеллирует к тому же «здравому смыслу» – круг замыкается!
Что ж, миф экономит на умственных усилиях, и осмысливание реальности обходится дешевле. Экономит и доктор наук. Экономит на проблемах влияния евреев на «переговоры о разоружении», «торговые договоры», «международные связи ученых» и прочие «демонстрации и сидячие забастовки». Экономит на «болезненном национальном комплексе» и, наконец, на «ОКОНЧАТЕЛЬНОМ РАЗРУШЕНИИ РЕЛИГИОЗНЫХ И НАЦИОНАЛЬНЫХ ОСНОВ ЖИЗНИ»...
Слова Павла о Петре говорят нам больше о Павле, чем о Петре.
Абсурд тоже нужен. Особенно, когда общество подобно котлу с перегретым паром. Тогда абсурд – средство бюрократического контроля, возможность мгновенно изменить оценку любой программы прямо противоположной.
Я далек от мысли подозревать Лауреата Ленинской премии, математика И.Шафаревича в том, что он выполнял специфический «социальный заказ». Похоже, «Русофобия» – плод его собственного разума, воли, совести, наконец. Но, хотел он этого или нет, глубинной мотивировкой всей этой экзотической теории /или психоза?/ служит стремление отвергнуть Историю в любой ее форме и возродить миф о всемирном «еврейском заговоре».
«Антисемит не становится приличнее оттого, что лжет согласно принципам». /Ф. Ницше/
И еще: автор «Русофобии» подтвердил, к сожалению, пророчества, согласно которым сегодняшний ученый оказался прототипом человека массы.
Нет личности – нет мужества и благородства понять истину. И тогда виноватым оказывается кто-то иной.
Евреи – «христопродавцы»...
Евреи – «убийцы христианских детей»...
Евреи – «врачи-убийцы»...
Евреи – «русофобы»...
В хорошенькой компании оказался член-корреспондент АН СССР! Изобличая такую-сякую нацию, встал на много раз до него пройденный путь – от безответственной болтовни к погромам.
Э. Фромму принадлежит глубокая мысль: «Пока не будет достигнута полная свобода и независимость, человек будет принимать за истину то, что считает истинным большинство; его суждения определяются потребностями контакта со стадом и страхом оказаться в изоляции».
Нет свободы.
Нет независимости.
Не спят «гены» антисемитизма, этого инстинкта стада!
Увлеченный поисками «закономерностей» мифолог И. Шафаревич разоблачает! В чьих глазах? Хорошо, если бы речь шла об ограниченном круге читателей. Сходите себе с ума, на здоровье. Но миф вынесен на широкую аудиторию. А всякий миф двусмыслен: в нем находят отражения человеческие качества тех, кто ничего не имея, берет его напрокат.
Сколько же их, «не имеющих» и «берущих напрокат»?
А может «Русофобия» – есть начало «русско-еврейского диалога», к которому со страниц все того же «Нашего современника» призывал недавно единоверец математика Марк Любомудров? Напомню этот призыв: «Скажем прямо, необходим и спокойный русско-еврейский диалог». /«Наш современник», № 3, 1989г./
Для редакции журнала СП РСФСР это, похоже, «диалог». Для культурного же человека «Русофобия» – еще один голос из стада – из хора фальшивых голосов, сеющих бурю...
…И все-таки, понимая, что И. Шафаревич очень хочет спасти Россию, и сочувствуя ему, напомню, как в сходной ситуации другой ученый – действительно, гордость России! – написал так: «Спасение России заключается в поднятии и расширении образования и знания… только поднятием культуры возможно сохранить сильно пошатнувшееся мировое значение нашей родины».
Имя этого ученого – В.И. Вернадский.
Тогда его не услышали.
Так чьему же голосу внемлет Россия сегодня?..
Леонид Говзман
1989 г.
/или тайны индукции/
425]«Конечно, не все наши ученые, философы, публицисты могут блеснуть такой широтой воззрений, как Шафаревич...»
3]/«Книжное обозрение», 25.08.83г./
425]«Как представитель науки я утверждаю, что это подлинное чудо!»
3]/Представитель науки в к/ф «Праздник святого Иоргена»/
Очевидно, ревнивые мужья не терзались бы сомнениями, не строили бы проблематических суждений «Моя жена, может быть, изменила мне», если бы измена мужу была обязательна для природы женщины или если бы измена мужу была невозможной для женщины.
Представим, что нашелся некий ученый, скажем, математик, взявшийся разрешить терзания мужей и обосновать теоретически: измена – обязательная природа женщины.
Если изыскания его будут достаточно талантливо изложены, то наверняка попадут в популярный сборник «Физики шутят».
Мужья же останутся при своих терзаниях.
Представим иное: математик написал трактат, в котором обосновал новое общественное явление, скажем «Русофобию». При этом носителями и проводниками открытого явления объявил евреев.
Нет необходимости воображать сей вариант. Он существует в реальности. И, даже, опубликован в журнале СП РСФСР «Наш современник» № 6, 1983г.
Трактат так и назван: «Русофобия».
Автор – Игорь Ростиславович Шафаревич, 1923 г.р., математик, член-корреспондент АН СССР, Лауреат Ленинской премии, член различных зарубежных Академий и Обществ.
Доктор наук... Членкор... Лауреат... Журнал СП РСФСР...
С таким набором можно предсказать победу математика над читателями почти наверняка. Ибо известно, что юный ум склоняется скорее пред авторитетом, чем – доказательством.
«Русофобия» Игоря Ростиславовича Шафаревича претендует на научный статус. На некую новую парадигму. Эти претензии автор заявил в другом своем трактате «Две дороги – к одному обрыву» /«Новый мир», № 7, 1989 г./: «Физики уже давно привыкли к тому, что появление в некоторой области противоречий обычно предвещает обнаружение какой-то новой закономерности. Ту же мысль можно привлечь при обсуждении трагических перипетий нашей новейшей истории: выделив некоторые факты, казалось бы, не согласованные друг с другом, попытаться понять причину их видимого противоречия».
Советский физик, академик Б.Б. Кадомцев иначе смотрит на возможности науки в решении гуманитарных проблем: «Вполне осознавая, что дает человеку наука, ученые вместе с тем отдают себе отчет, что она беспомощна в решении больших этических проблем».
Но вернемся к И. Шафаревичу, не отдающему – в поисках «закономерностей» – себе такого отчета и демонстрирующему неудержимый напор при вторжении в реальность.
Вот научный метод ученого.
«Выделив некоторые факты, – признается он, – казалось бы, не согласующиеся друг с другом, попытаться понять причину...»
Конечно, можно было бы поступить с математиком просто – ударить из орудия тяжелого калибра, т.е. напомнить ему хрестоматийную цитату: «В области явлений общественных нет приема более распространенного и более несостоятельного, как выхватывание отдельных фактиков, игра в примеры. Подобрать примеры вообще – не стоит никакого труда, но и значения это не имеет никакого, или чисто отрицательное, ибо все дело в исторической конкретной обстановке отдельных случаев. Факты, если взять их в их целом, в их связи, не только «упрямая», но и безусловно доказательная вещь. Фактики, если они отрывочны и произвольны, являются именно только игрушкой или кое-чем еще похуже». /В.И. Ленин, ПСС, т.30, стр. 350./
Этой цитатой, повторяю, можно было бы и ограничиться, ибо это – довольно убедительная антитеза «методу» доктора наук, к тому же, в АН СССР цитируемое сочинение – высший авторитет.
Но читатели «Нашего современника» – не члены Академии наук, и они переживают время, когда колеблются и рушатся самые высшие авторитеты. Поэтому присмотримся к трактату внимательней, к его научности и тому, куда, тянутся нити...
Как и большинство пишущих о происходящем в державе, И. Шафаревич упоминает о сложностях социальных процессов, о том, что торжествует у нас «проектная» модель подхода к обществу, т.е. как к «механизму». Авторы и исполнители «проекта» тоже имеются. Это «какой-то слой, очень ярко сознающий свое единство». А поскольку понятие «слой» слишком абстрактно, доктор наук решает сорвать маску таинственности и уточнить, о ком речь. Он заходит издалека и впадает в исторический экскурс: «Этот социальный феномен стал бы, вероятно, понятнее, если бы его можно было включить в более широкие исторические рамки. И действительно, по крайней мере, в одной исторической ситуации подобное явление было подробно и ярко описано – в эпоху Великой французской революции...»
Оказывается, некто Огюст Кошен «обратил особое внимание на некий социальный, и духовный слой /выделено мной – Л.Г./, который он назвал «Малым Народом». Это круг людей, – уточняет ученый, – из философских обществ, академий, масонских лож, клубов, секций. «Малый Народ» этот как бы «среди» «Большого Народа», – пишет Шафаревич и добавляет: «Можно было бы сказать – антинарод среди народа, т.к. мировоззрение первого строилось по принципу обращения мировоззрения второго. И именно здесь вырабатывался необходимый для переворота тип человека, которому было враждебно и отвратительно то, что составляло корни нации, ее духовный костяк...»
Рассмотрим эту основополагающую для «теории» Шафаревича тезу.
Доктор наук использует понятие «Малый Народ», якобы введенное Огюстом Кошеном в эпоху Великой Французской революции. «Некий социальный, и духовный, слой» – определяет термин ученый.
Если понятие «социальный слой» – еще имеет какое-то определенное содержание /промежуточная или переходная общественная группа, не обладающая всеми признаками класса - см. «Энциклопедический словарь», М., 1987 г., стр. 1252/, то содержание понятия, стоящего рядом, – «духовный слой» – определить невозможно, это – химера.
Доктор наук пытается уточнить: «крут людей из философских обществ, академий, масонских лож, клубов, секций».
Как видим, в один ряд собраны группы людей, которые разнятся структурами, интересами и, конечно, мировоззрениями.
Признаюсь, при чтении «Русофобии» мысль о химере возникала у меня не один раз. Смутила, например, ссылка на Огюста Кошена. Не получив, к сожалению, столь блестящих знаний о Великой французской революции, обратился к БСЭ – изданию весьма авторитетному: все, сколь-нибудь заслуживающие внимания специалистов теории и имена, там, как говорится, отражены. Что же до Огюста Кошена - увы мне! – этого имени не обнаружил. Правда, бросился в глаза некий Огюстен Коши /1789-1857гг./ – французский математик /!/, к тому же ультрароялист /БСС, т. 13, стр. 303/.
И само понятие «народ» – собирательное. Абстракция, как известно, особенно удобна для политического манипулирования. Не случайно, «народ» – любимое слово национал-социалистов.
Так что, даже, если и жил этот самый Огюст Кошен, с его «особым вниманием» к «Малому Народу», то современники и историки посчитали его труд, в лучшем случае, чудачеством эмоционального француза, и в научную «табель о рангах» не внесли.
И, наконец, достаточно ли «одной исторической ситуации», к тому же сомнительного свойства, для исторических обобщений?
Но наш математик, ничтоже сумняся, спешит исправить «ошибку истории», невольно напоминая платоновских устроителей общества: «Они обращаются с жизнью, как с заблуждением».
Судя по «научному» почерку, доктору наук очень хотелось придать своему «проекту» хоть какую-нибудь наукообразность. Вот он и пустился во все тяжкие. Обосновав – на свой лад – новый концепт, лауреат Ленинской премии переходит к очередному приему научного анализа - экстраполяции: «Мне кажется, что эта замечательная концепция применима не только к эпохе французской революции, она проливает свет на гораздо более широкий круг исторических явлений. По-видимому, в каждый кризисный, переломный период жизни народа возникает такой же «Малый Народ», все жизненные установки которого ПРОТИВОПОЛОЖНЫ мировоззрению остального народа».
Перед тем, как брать быка за рога, и чтоб, «по-видимому», не быть обвиненным в предвзятости, И. Шафаревич приводит «примеры» «Малых Народов»: «кальвинисты» – во Франции, «Молодая Германия» – в Германии, «нигилисты» – в России... /Удивительно, что в список не попали большевики, тоже, ведь, ниспровергатели?../
...И переходит к современному варианту «Малого Народа», а, точнее, к «национальному аспекту» вопроса.
Прежде всего, математик обильно цитирует высказывания, прямо скажем, далеко не лестно характеризующие русскую нацию. И резюмирует: «Чувства, которые движут авторами, трудно иначе характеризовать, как РУСОФОБИЯ... А ненависть к одной нации скорее всего связана с обостренным переживанием своей принадлежности к другой. Но делает ли это правдоподобным, что авторы находятся под действием какой-то мощной силы, коренящейся в их национальных чувствах?»
«Обостренные переживания», «какая-то мощная сила», «национальные чувства» – словарь «здравого смысла» не отличается определенностью. Терминология ученого – из иллюзорного мира «переживаний». В лучшем случае – все из того же поэтического, на котором лежит печать манихейства.
Но!
Не стреляйте в пианиста, он играет, как может!
Свой тезис И. Шафаревич предлагает, как рабочую гипотезу.
«Если, признав эту «рабочую гипотезу», спросить ЧЬИ же национальные чувства здесь проявляются? – то для человека, знающего жизнь нашей страны, ответ, думаю, не вызовет сомнений. Есть только одна нация, о заботах которой мы слышим чуть ли не ежедневно, еврейские национальные эмоции лихорадят и нашу страну, и весь мир: влияют на переговоры о разоружении, торговые договоры и международные связи ученых, вызывают демонстрации и сидячие забастовки и всплывают чуть ли не в каждом разговоре. «Еврейский вопрос» приобрел непонятную власть над умами...»
Читаем далее.
«По-видимому, в жизни «Малого Народа», обитающего сейчас в нашей стране, еврейское влияние играет исключительно большую роль: судя по тому, насколько вся литература «Малого Народа» пропитана точками зрения еврейского национализма, естественно думать, что именно из националистически настроенных евреев состоит то центральное ядро, вокруг которого кристаллизуется этот слой».
Напомню: речь идет о том самом «слое» – «ярко сознающем свое единство», - который является автором и исполнителем «проекта» уничтожения России.
Собственно, дадим слово математику:
«Зная роль, которую «Малый Народ» играет в истории, можно представить себе, чем чревато его новое появление: реализуются столь отчетливо провозглашенные идеалы... ОКОНЧАТЕЛЬНОЕ РАЗРУШЕНИЕ РЕЛИГИОЗНЫХ И НАЦИОНАЛЬНЫХ ОСНОВ ЖИЗНИ».
И вывод: «А в результате – новая и последняя катастрофа, после которой от нашего народа, вероятно, уже ничего не останется».
Как видим, синтагма «Малый Народ» в результате крестового похода И.Шафаревича за «закономерностями» превратилась на наших глазах в синоним слова «евреи». И после нехитрой манипуляции они же объявлены «русофобами».
В основе подобного убеждения лежит, разумеется, вера в то, что все метлы метут в одном направлении.
Такая «теория».
«Порождения их головы стали господствовать над ними». /М.Э. т. 3, стр.11/
Эта цитата из классиков вспомнилась не случайно. Теория, не сдерживаемая отрезвляющим влиянием реальности, стремится обогнать ветер. Основываясь на предположениях «здравого смысла» и популярных представлениях, она не имеет отношения к научным исследованиям. Поскольку принято ссылаться на авторитеты, сошлюсь на известного философа, логика и социолога Карла Поппера, определившего место этого метода в системе научных ценностей: «Индукция, то есть вывод, опирающийся на множество наблюдений, представляет собой миф». Что касается «Русофобии», то перед нами – индуктивный метод в его девственном виде. Претендуя на научный статус, этот трактат оказался в разряде примитивных мифов. Этим, кстати, объясняется «обаятельность» его «объяснительной силы», т.к. он апеллирует к тому же «здравому смыслу» – круг замыкается!
Что ж, миф экономит на умственных усилиях, и осмысливание реальности обходится дешевле. Экономит и доктор наук. Экономит на проблемах влияния евреев на «переговоры о разоружении», «торговые договоры», «международные связи ученых» и прочие «демонстрации и сидячие забастовки». Экономит на «болезненном национальном комплексе» и, наконец, на «ОКОНЧАТЕЛЬНОМ РАЗРУШЕНИИ РЕЛИГИОЗНЫХ И НАЦИОНАЛЬНЫХ ОСНОВ ЖИЗНИ»...
Слова Павла о Петре говорят нам больше о Павле, чем о Петре.
Абсурд тоже нужен. Особенно, когда общество подобно котлу с перегретым паром. Тогда абсурд – средство бюрократического контроля, возможность мгновенно изменить оценку любой программы прямо противоположной.
Я далек от мысли подозревать Лауреата Ленинской премии, математика И.Шафаревича в том, что он выполнял специфический «социальный заказ». Похоже, «Русофобия» – плод его собственного разума, воли, совести, наконец. Но, хотел он этого или нет, глубинной мотивировкой всей этой экзотической теории /или психоза?/ служит стремление отвергнуть Историю в любой ее форме и возродить миф о всемирном «еврейском заговоре».
«Антисемит не становится приличнее оттого, что лжет согласно принципам». /Ф. Ницше/
И еще: автор «Русофобии» подтвердил, к сожалению, пророчества, согласно которым сегодняшний ученый оказался прототипом человека массы.
Нет личности – нет мужества и благородства понять истину. И тогда виноватым оказывается кто-то иной.
Евреи – «христопродавцы»...
Евреи – «убийцы христианских детей»...
Евреи – «врачи-убийцы»...
Евреи – «русофобы»...
В хорошенькой компании оказался член-корреспондент АН СССР! Изобличая такую-сякую нацию, встал на много раз до него пройденный путь – от безответственной болтовни к погромам.
Э. Фромму принадлежит глубокая мысль: «Пока не будет достигнута полная свобода и независимость, человек будет принимать за истину то, что считает истинным большинство; его суждения определяются потребностями контакта со стадом и страхом оказаться в изоляции».
Нет свободы.
Нет независимости.
Не спят «гены» антисемитизма, этого инстинкта стада!
Увлеченный поисками «закономерностей» мифолог И. Шафаревич разоблачает! В чьих глазах? Хорошо, если бы речь шла об ограниченном круге читателей. Сходите себе с ума, на здоровье. Но миф вынесен на широкую аудиторию. А всякий миф двусмыслен: в нем находят отражения человеческие качества тех, кто ничего не имея, берет его напрокат.
Сколько же их, «не имеющих» и «берущих напрокат»?
А может «Русофобия» – есть начало «русско-еврейского диалога», к которому со страниц все того же «Нашего современника» призывал недавно единоверец математика Марк Любомудров? Напомню этот призыв: «Скажем прямо, необходим и спокойный русско-еврейский диалог». /«Наш современник», № 3, 1989г./
Для редакции журнала СП РСФСР это, похоже, «диалог». Для культурного же человека «Русофобия» – еще один голос из стада – из хора фальшивых голосов, сеющих бурю...
…И все-таки, понимая, что И. Шафаревич очень хочет спасти Россию, и сочувствуя ему, напомню, как в сходной ситуации другой ученый – действительно, гордость России! – написал так: «Спасение России заключается в поднятии и расширении образования и знания… только поднятием культуры возможно сохранить сильно пошатнувшееся мировое значение нашей родины».
Имя этого ученого – В.И. Вернадский.
Тогда его не услышали.
Так чьему же голосу внемлет Россия сегодня?..
Леонид Говзман
1989 г.
