Создать свою тему оформления
0
ОСТАНОВИТЕ МАЛИНИНА!
...Ночью, когда пассажиры спали, машинист скорого поезда Тимонин заметил, что навстречу его составу движутся железнодорожные платформы. Откуда они вдруг взялись и как оказались на том же пути, что и курьерский поезд, — об этом машинисту раздумывать было некогда. Он начал торможение, а своему помощнику приказал прыгать.
Тимонин не допустил катастрофы, свел последствия к минимуму: из пассажиров никто серьезно не пострадал.
Но сам машинист погиб.
— Знаете, кто мы все здесь? — говорит в запале один из пассажиров поезда. — Мы спасенные. Спа-се-н-ны-е!
А раз так, то и дальнейшие события развиваются по отработанной логике: поскольку имеются в наличии спасенные, значит, спаситель — герой, а деяние его — подвиг. Погибший герой заслуживает особой почести. Памятника.
Но привычный ход событий нарушается появлением следователя. Он единственный, кто в печальном торжестве взялся ответить на прозаические вопросы: как возникли на пути курьерского платформы и почему опытный машинист не смог предотвратить рокового столкновения?
Новая художественная картина «Остановился поезд», созданная на киностудии «Мосфильм» по сценарию Александра Миндадзе режиссером Вадимом Абдрашитовым, называет привычные события непривычными именами: это не подвиг — это трагический итог преступления, совершенного конкретными, живым и людьми, которые — как это ни парадоксально! — может быть, больше других скорбят о безвременно ушедшем товарище...
Миндадзе и Абдрашитов работают в творческом содружестве уже около восьми лет. За это время ими были созданы такие киноленты, как «Слово для защиты», «Поворот», «Охота на лис». «Остановился поезд» — их четвертая работа. В силу тех или иных обстоятельств герои Миндадзе и Абдрашитова задумываются о смысле своего существования. Фильм «Остановился поезд», пожалуй, первый опыт авторов, когда кризисное состояние рассматривается уже не на примере отдельной личности, а на примере социальной ситуации, в которую втянуты люди различных жизненных позиций...
Итак, в привычный ход событий вмешивается следователь Ермаков, роль которого играет Олег Борисов. Он выясняет, что платформы ушли под уклон с горки на станции. Ушли потому, что путеец Пантелеев установил под колеса не два тормозных башмака, как положено по инструкции, а всего один. Еще установил Ермаков, что на электровозе был неисправен скоростемер. А это не позволило Тимонину сориентироваться в скорости поезда. И еще выяснил Ермаков, что начальник депо Голованов выпустил электровоз без проверки, и случилось это потому, что тот, кто не вышел на работу и не проверил, накануне пировал на свадьбе у сестры...
Так вместе с Ермаковым добирается зритель до таких знакомых, привычных «житейских мелочей: небрежности, халатности, недосмотру, безответственности, — которые, взятые сами по себе, кажутся в быту столь незначительными и потому простительными для общественного мнения. Но выстроенные в цепочку эти же «мелочи» могут в известных обстоятельствах вылиться в непоправимую трагедию...
Но общественное мнение уже создано. Люди считают: своей смертью Тимонин как бы искупил общую вину. Зачем теперь еще кого-то наказывать, причинять новую боль? В маленьком городке, где все знают друг друга, не сочувствуют Ермакову. Его просят скорее уехать. Просит вдова погибшего. Просит председатель райисполкома. Одни не хотят новых жертв. Другим Ермаков срывает грандиозную акцию воспитательного значения. И Ермаков Борисова тонко чувствует эту разницу: с первыми он сдержан — даже старается избежать столкновений (потому и ходит часто боковыми дорожками), со вторыми — подчеркнуто тверд. Потому что Ермаков решительно против подобных «нравственных» примеров. По его глубокому убеждению, они безнравственны.
Но инерция привычных и удобных понятий несокрушима.
А идейным выразителем этих понятий становится журналист Малинин. Роль Малинина — последняя работа в кино безвременно ушедшего Анатолия Солоницына, умевшего создавать характеры, наделенные внутренней сложностью, живой неоднозначностью характера.
Таков и его Малинин.
Это он публикует в газете очерк «Подвиг машиниста». «Зачем?» — спрашивает Ермаков. И Малинин отвечает: во-первых, на его примере воспитывать новых героев, во-вторых, чтоб вдова Тимонина получила новую квартиру. А в этих обстоятельствам вмешательство Ермакова он считает даже вредным.
В споре со следователем Малинин выдвигает очень житейский аргумент: «Ну нельзя же так, милые вы мои, буквой закона давить человеческие души». На что Ермаков отвечает: «Да не буквой закона, Игорь, а шестью платформами весом в двести тонн... Буква закона — это единственное, что защищает тебя, когда ты едешь в поезде или идешь ночью по улице, или мозолишь глаза человеку, которому почему-то не нравится твой кожаный пиджак...»
Уверен, зрительские симпатии в этом эпизоде разделятся. Будут сторонники и у Малинина. Но вот на что стоит обратить внимание: где бы ни появился Малинин: в купе, читающим газету, в гостинице, спорящим с Ермаковым, в кабинете, где идет важное производственное совещание, на кладбище во время митинга — везде у него какой-то равнодушный, отсутствующий взгляд. Может быть, вообще такой взгляд у этого человека? Бывает ведь...
Но нет! Дважды на короткое время, мы увидим иной взгляд Малинина: глаза его загораются живостью, интересом, когда он видит красивую брюнетку. Фильм не сообщает, кто эта женщина — быть может, юношеская любовь Малинина, он из этого города родом.
Эти короткие эпизоды важны другим: они открывают нам другого Малинина.
И тогда становится понятнее этот — равнодушный, доведенный до автоматизма функционер. Он настолько вжился в предлагаемые обстоятельства, в трафаретность решений проблем, нравственные установки, что они срослись с его личностью, а точнее, выхолостили в нем личность, сделали его равнодушным к поиску истины.
Погиб машинист, спасая поезд, — значит, подвиг.
И Малинин пишет очерк о подвиге.
Хотя, кстати, это не его тема...
Но можно быть уверенным: в экономических проблемах — где его тема — он тоже идет давно проторенным путем...
Он, Малинин, — простой регистратор событий.
Без собственных мыслей...
И это понял Ермаков. Потому и бросает он обвинение Малинину в том, что это с «легкой», таких, как он, журналистов, руки процветает еще ложь...
Глаза Малинина при этом остаются равнодушными.
И это он уже слышал...
...Когда в заключительных, кадрах картины Ермаков идет по перрону, кажется, весь городок осуждающе смотрит на него.
Один против всех?
Нет. Ведь на Ермакова смотрят еще и те, кто сидит в зале...
Леонид ГОВЗМАН
(«МД», 30.10.82)
...Ночью, когда пассажиры спали, машинист скорого поезда Тимонин заметил, что навстречу его составу движутся железнодорожные платформы. Откуда они вдруг взялись и как оказались на том же пути, что и курьерский поезд, — об этом машинисту раздумывать было некогда. Он начал торможение, а своему помощнику приказал прыгать.
Тимонин не допустил катастрофы, свел последствия к минимуму: из пассажиров никто серьезно не пострадал.
Но сам машинист погиб.
— Знаете, кто мы все здесь? — говорит в запале один из пассажиров поезда. — Мы спасенные. Спа-се-н-ны-е!
А раз так, то и дальнейшие события развиваются по отработанной логике: поскольку имеются в наличии спасенные, значит, спаситель — герой, а деяние его — подвиг. Погибший герой заслуживает особой почести. Памятника.
Но привычный ход событий нарушается появлением следователя. Он единственный, кто в печальном торжестве взялся ответить на прозаические вопросы: как возникли на пути курьерского платформы и почему опытный машинист не смог предотвратить рокового столкновения?
Новая художественная картина «Остановился поезд», созданная на киностудии «Мосфильм» по сценарию Александра Миндадзе режиссером Вадимом Абдрашитовым, называет привычные события непривычными именами: это не подвиг — это трагический итог преступления, совершенного конкретными, живым и людьми, которые — как это ни парадоксально! — может быть, больше других скорбят о безвременно ушедшем товарище...
Миндадзе и Абдрашитов работают в творческом содружестве уже около восьми лет. За это время ими были созданы такие киноленты, как «Слово для защиты», «Поворот», «Охота на лис». «Остановился поезд» — их четвертая работа. В силу тех или иных обстоятельств герои Миндадзе и Абдрашитова задумываются о смысле своего существования. Фильм «Остановился поезд», пожалуй, первый опыт авторов, когда кризисное состояние рассматривается уже не на примере отдельной личности, а на примере социальной ситуации, в которую втянуты люди различных жизненных позиций...
Итак, в привычный ход событий вмешивается следователь Ермаков, роль которого играет Олег Борисов. Он выясняет, что платформы ушли под уклон с горки на станции. Ушли потому, что путеец Пантелеев установил под колеса не два тормозных башмака, как положено по инструкции, а всего один. Еще установил Ермаков, что на электровозе был неисправен скоростемер. А это не позволило Тимонину сориентироваться в скорости поезда. И еще выяснил Ермаков, что начальник депо Голованов выпустил электровоз без проверки, и случилось это потому, что тот, кто не вышел на работу и не проверил, накануне пировал на свадьбе у сестры...
Так вместе с Ермаковым добирается зритель до таких знакомых, привычных «житейских мелочей: небрежности, халатности, недосмотру, безответственности, — которые, взятые сами по себе, кажутся в быту столь незначительными и потому простительными для общественного мнения. Но выстроенные в цепочку эти же «мелочи» могут в известных обстоятельствах вылиться в непоправимую трагедию...
Но общественное мнение уже создано. Люди считают: своей смертью Тимонин как бы искупил общую вину. Зачем теперь еще кого-то наказывать, причинять новую боль? В маленьком городке, где все знают друг друга, не сочувствуют Ермакову. Его просят скорее уехать. Просит вдова погибшего. Просит председатель райисполкома. Одни не хотят новых жертв. Другим Ермаков срывает грандиозную акцию воспитательного значения. И Ермаков Борисова тонко чувствует эту разницу: с первыми он сдержан — даже старается избежать столкновений (потому и ходит часто боковыми дорожками), со вторыми — подчеркнуто тверд. Потому что Ермаков решительно против подобных «нравственных» примеров. По его глубокому убеждению, они безнравственны.
Но инерция привычных и удобных понятий несокрушима.
А идейным выразителем этих понятий становится журналист Малинин. Роль Малинина — последняя работа в кино безвременно ушедшего Анатолия Солоницына, умевшего создавать характеры, наделенные внутренней сложностью, живой неоднозначностью характера.
Таков и его Малинин.
Это он публикует в газете очерк «Подвиг машиниста». «Зачем?» — спрашивает Ермаков. И Малинин отвечает: во-первых, на его примере воспитывать новых героев, во-вторых, чтоб вдова Тимонина получила новую квартиру. А в этих обстоятельствам вмешательство Ермакова он считает даже вредным.
В споре со следователем Малинин выдвигает очень житейский аргумент: «Ну нельзя же так, милые вы мои, буквой закона давить человеческие души». На что Ермаков отвечает: «Да не буквой закона, Игорь, а шестью платформами весом в двести тонн... Буква закона — это единственное, что защищает тебя, когда ты едешь в поезде или идешь ночью по улице, или мозолишь глаза человеку, которому почему-то не нравится твой кожаный пиджак...»
Уверен, зрительские симпатии в этом эпизоде разделятся. Будут сторонники и у Малинина. Но вот на что стоит обратить внимание: где бы ни появился Малинин: в купе, читающим газету, в гостинице, спорящим с Ермаковым, в кабинете, где идет важное производственное совещание, на кладбище во время митинга — везде у него какой-то равнодушный, отсутствующий взгляд. Может быть, вообще такой взгляд у этого человека? Бывает ведь...
Но нет! Дважды на короткое время, мы увидим иной взгляд Малинина: глаза его загораются живостью, интересом, когда он видит красивую брюнетку. Фильм не сообщает, кто эта женщина — быть может, юношеская любовь Малинина, он из этого города родом.
Эти короткие эпизоды важны другим: они открывают нам другого Малинина.
И тогда становится понятнее этот — равнодушный, доведенный до автоматизма функционер. Он настолько вжился в предлагаемые обстоятельства, в трафаретность решений проблем, нравственные установки, что они срослись с его личностью, а точнее, выхолостили в нем личность, сделали его равнодушным к поиску истины.
Погиб машинист, спасая поезд, — значит, подвиг.
И Малинин пишет очерк о подвиге.
Хотя, кстати, это не его тема...
Но можно быть уверенным: в экономических проблемах — где его тема — он тоже идет давно проторенным путем...
Он, Малинин, — простой регистратор событий.
Без собственных мыслей...
И это понял Ермаков. Потому и бросает он обвинение Малинину в том, что это с «легкой», таких, как он, журналистов, руки процветает еще ложь...
Глаза Малинина при этом остаются равнодушными.
И это он уже слышал...
...Когда в заключительных, кадрах картины Ермаков идет по перрону, кажется, весь городок осуждающе смотрит на него.
Один против всех?
Нет. Ведь на Ермакова смотрят еще и те, кто сидит в зале...
Леонид ГОВЗМАН
(«МД», 30.10.82)
