Перейти к содержимому






Фотография

Портрет времени

Написано Nepanov, 09 June 2023 · 82 просмотров

ВЫШКА НАД ДЕРЕВЬЯМИ

Он подошел и доложил: «Товарищ старший лейте­нант, младший сержант Хра­мин по вашему приказанию прибыл».
А потом он повел меня по­казывать свое хозяйство: слу­жебных собак границы...
Полтора года назад жил Храмин от границы совсем да­леко — в Казани. А когда время служить подошло и при­везли его на учебный пункт, где готовят ребят к службе в пограничных войсках, затоско­вал Храмин: все, что прежде читал о границе, слышал и ви­дел — вылилось у него в му­чительное желание попасть служить только на границу. Каждую минуту учебы он ду­мал об этом и старался избе­гать всего, что могло бы сбить его с желанной цели. Искали среди солдат, у кого почерк красивый, кто рисовать или чертить умеет. Храмин мол­чал. У него была специаль­ность чертежника.
И он попал на границу. На самый край страны, за ты­сячи километров от дома. Пришел сюда и принес в воображении свой пограничный пост, и ночные дозоры, и тре­вогу, и лес, полный тайных звуков, и нарушителей, в про­тивоборстве с которыми он проверит свою смелость и си­лу...
Но лес был таким, как и за двести, и за триста километров отсюда. И солнце так же ярко светило, и беззаботно пели птицы, и в реке плескала ры­ба. И стояла вокруг успокаи­вающая тишина...
Затосковал было Храмин, но ненадолго. Услышал он, что на заставе не хватает во­жатого, пришел к командиру и попросил: «Назначьте меня». Командир отправил его к Гри­горию Шаимову — инструкто­ру службы собак.
Шаимов посмотрел на него строго, по крайней мере, ста­рался так смотреть.
— Собак видел, вообще-то?
— Видел, — сказал Храмин и постарался улыбнуться.
Но Шаимов не обратил вни­мания.
— И дома собака была?
— Была...
Хорошо, что Шаимов не спросил, какая. Собака-то была не служебная...
Строгим Шаимов был толь­ко при знакомстве. А потом, увидев, что Храмин собак лю­бит и интересуется непростой наукой о собаках искренне, Шаимов потеплел, и, несмотря на разницу в служебном ста­же, быстро стали они друзья­ми.
Говорили в основном о соба­ках...
Сначала у Храмина была Фрида. Потом Марат. Но Ма­рат, как и Фрида, был недол­го. Приехали как-то, посмот­рели на овчарку и сказали: «Пора списывать. Старый».
Покормил солдат Марата, вычистил ему шерсть до блес­ка, повел к машине. И впер­вые за все время службы у Храмина Марат заскулил. Все понял пес.
И когда машина тронулась, завыл Марат в полный голос. И долго еще слышал Храмин этот отчаянный вой. «Как сирена, - подумал он, и охватило его безотчетное чувство тоски...
Два месяца у Храмина не было собаки.
Подошел однажды Шаимов.
— Послушай, свою собаку тебе оставлю. Хочешь?
Шаимов уходил в запас. Последние дни на заставе у него шли. Мирта была перво­классная розыскная овчарка на заставе. Характер у нее не подарок, но Храмина она к се­бе подпускала и слушалась его.
Шаимов уехал, и он, Хра­мин, остался с Миртой. И стал за старшего. Теперь он был командиром отделения службы собак.
Девятнадцать Храмину. Пол­тора года службы на границе. Отличный воин, отличный ин­структор, отличный стрелок. Он готовил себя к этому, и он стал настоящим пограничником.
...Собаки усердно лаяли. Особенно старались Мирта и Туман. Но Туман вскоре успо­коился. Не унималась только Мирта.
— Это она перед хозяином хочет «показать» себя, — сказал Храмин. — А вообще-то, собака, она — психолог. Очень тонко чувствует людей. Вот у меня друг есть, Сергей Першаков — на него даже не тявк­нет Он ее не боится. А ос­тальных не подпускает к себе. Если у человека хоть неболь­шой страх, то она уже чувст­вует...
Потом, когда сфотографировался со своей Миртой, ска­зал;
— Вернусь домой, обязатель­но возьму собаку.
Чуть помолчал и, словно кого-то заверяя, добавил:
- Обязательно возьму...
Лес опять зеленый, а небо голубое и высокое. Последнее лето на границе. Пора думать о замене. И присматривается Храмин к своему земляку Олегу Бычкову. Главное, как тот к собакам относится. Мо­жет, быть, и передаст в руки молодого воина свое хозяйст­во: умных, обученных овчарок.
— Им на границе, пожалуй, труднее, чем людям. Если внимательно в глаза посмот­реть, то у собаки там и тоска, и настороженность. Ведь они очень привязчивы. А хозяева часто меняются. Я в запас уй­ду, и у Мирты будет другой инструктор. С другим характе­ром, и требовать будет иное. Нервные поэтому на границе собаки. И мне порой кажется, что они понимают эту свою судьбу нелегкую, поэтому и прощают людям вынужденную измену. Но в глазах тоска не проходит...
Он умолк. Мирта успокои­лась, и, прикрыв глаза, подста­вила морду теплым весенним лучам. Из домика вышел сол­дат и сощурился от яркого солнца. За кустами дышала прохладой река. Там, на про­токе, вода тихая, гладкая. Удочку забросишь, прислуша­ешься: птицы поют, сазан хвостом ударил по воде — все эти звуки случайными не ка­жутся, а тишина словно свое звучание обретает, и так не похоже на границу здесь. Са­мое мирное место. И только вышка над деревьями, да еще воображение, напомнить могут, что младший сержант Игорь Храмин каждую минуту готов по тревоге выйти со своей Миртой, пройти, пробежать и километр, и десять – столько, сколько нужно будет.
А Храмин знает твердо, что Мирта его со следа не сойдет, и что за спиной своей он будет слышать уверенные шаги своих товарищей по службе пограничной...
Леонид ГОВЗМАН
(«МД», 8 июня 1979 г.)
(«Дальневосточный пограничник», 6.6.79 г.)





Обратные ссылки на эту запись [ URL обратной ссылки ]

Обратных ссылок на эту запись нет

Новые комментарии