Создать свою тему оформления
1
СТРАННЫЕ ДНИ.
Начались странные дни. Наши планы на работу оказались призрачными. Собственно работу можно было найти. Но ни кто не знал – где искать. Куда ехать? И все крупные заводы были на окраинах. Только до Уралмаша со всеми пересадками и стоянием на остановках было часа два ходу. Совсем непривычно после Горловки. Надежда на содействие Дмитрия быстро растаяла. Может он опасался себя скомпрометировать перед начальством, а может и лишних свидетелей не хотел иметь под боком. Но ни малейшего содействия с его стороны не было. Выкручивайтесь сами!
Да ещё погода испортилась. Хотя и заметно потеплело, до минус двадцати, но поднялся сильный ветер, периодически переходящий в метель. В наших одёжках простоять минут двадцать на остановке – однозначно околеть от холода.
Отношения в семье установились вполне определённые. Ольга с Дмитрием просто меня игнорировали. Как бы не замечали. Обращались лишь в крайних случаях, и то старались делать это через Любку. А вот Любку дрючили каждый день. Особенно старался папик. Видимо у него была в этом потребность. Придирался по всякому поводу, а порой и без него, просто вспомнив старые любкины прегрешения. И в выражениях не стеснялся. Сука, тварь, шлюха – это нормальный его лексикон. Начинал он обычно, когда я был в спальне. И мне оставалось только сидеть и выслушивать эти скандалы. А что делать?! Кто я тут?! Что я тут?! Имею ли право вмешиваться, когда отец свою дочь «воспитывает»?! Каждый день меня подмывало выйти и сказать. А что сказать-то?! Вот тут и облом. Сказать мне было нечего. Любка огрызалась сама, но только ещё больше злила папика.
Сидеть целыми днями дома просто не было сил. Необходимо было хоть ненадолго выходить проветриваться. Пару сотен метров налево, вдоль улицы, потом обратно столько же, и – домой. Но даже такие прогулки вносили отдушину. Однажды зашли в комиссионку. Погреться и отсрочить возвращение домой. И прямо с ходу я увидел ИХ. Отличные итальянские мокасины. И ценник прямо настораживающий – всего пятьдесят рублей. А ведь у меня кроме зимних ботинок ничего с собой не было.
Рассматриваю, ища подвох с ценой. Но ничего не нахожу. Туфли обувались пару раз, не более. Это сразу видно по кожаной тонкой подошве. Ни одного изъяна я не нашёл. Странно. Вот рядом стоят туфли – 120 рубликов. Ни чем не лучше.
Как будто услышав мои сомнения, ко мне подлетела продавщица.
- Понравились туфли? Женщина только сегодня принесла. Муж вот на свадьбу купил, только раз одевал. А сейчас деньги понадобились и хочет поскорее продать. Хотите взять?
- Хм.. Хотеть то я хочу. – поворачиваюсь к Любке - А у нас есть деньги?
- Дома что-то оставалось. Надо смотреть.
- А можно их отложить? – опять обращаюсь к продавщице.
Теперь она засомневалась.
- Вообще то она просила продать побыстрее. А на какое время отложить?
Теперь сомневаемся мы. А если денег нет? Может Бабушка поможет? Продавщица уже собралась звонить той женщине, спросить.
- Любка, может сходишь, посмотришь деньги, а я пока примеряю? За одним и подержу, что бы ни кто другой не купил.
Любка уходит. А я втискиваю мои сорокопятки в туфли. Левый туфель сидит как влитой. А правый жмёт. Но кожа мягкая, должна разноситься. Да и шанс такой редкий - итальянские чудо-туфли по цене советского ширпотреба. Это просто подарок!
Возвращается Любка. Всё в порядке. Своих денег у нас больше сотни ещё. А приобретение нужное. Берём!
Какой ерундой кажется эта покупка сейчас! А тогда это был праздник жизни! Первое самостоятельное приобретение в Свердловске. И Любка радовалась не меньше моего. Будто это мы ей сапоги купили. Или дублёнку. А туфли эти я носил потом лет пять. Пока подошва не протёрлась до дыр.
Наконец папик снёсся. Передал через Любку, что нашёл работу для меня. Оказалось, что буквально под носом, метрах в пятистах, во дворах через дорогу, есть Инструментальный завод. Там требуются токаря. Вот так приятная неожиданность! Ещё и инструментальный! Прямо по специальности. Я воспрянул духом. Жизнь – продолжается! А главное, я получал передышку на восемь-девять часов! Может и Любку будут меньше пилить? А то все эти каждодневные слёзы …
На следующий же день, прихватив документы, пошёл искать завод. Пока дошёл по снежным заносам – набрал полные ботинки снега. А пока был на заводе, снег растаял и ноги вымокли полностью, хоть носки выжимай. На обратном пути ноги чуть не отмёрзли. Но главное сделано! Я устроился на работу. Хотя всё оказалось не так радужно, как казалось. Инструментальный цех и инструментальный завод – это разные вещи. Меня направили в цех, где изготовляли протяжки. Протяжка представляла собой длинную палку с зубцами, протянув которую через круглое отверстие в детали, получали зубчатое отверстие. Вот такие протяжки мне предстояло вытачивать из «сырой» инструментальной стали. Форма оплаты – сдельно-премиальная. Опытные токаря зарабатывали до 400 рублей. Хорошие деньги по тем временам. Но как ходить на работу?!
Известию, что с понедельника я приступаю к работе, обрадовались все. Даже Ольга в этот раз приняла во мне участие. Выделила спирт для растирки ног и дала Бабушке задание поискать подходящие сапоги. Вроде у деда большой размет был.
Из закромов были извлечены доисторические зимние сапоги, но 44-го размера. Я попробовал обуть – жали они неимоверно! Но если подобрать пальцы… Нашли толстенные шерстяные носки. Эти хоть и налезали на ногу, но в сапогах становилось ещё теснее. Ладно, 500 метров доковыляю как-нибудь.
С понедельника отправился на работу. Странный это был поход. Дедовы сапоги делали мою походку неотразимой. Все встречные засматривались!
Первый же рабочий день расставил все точки над «и». Ни кому не было дела до аккуратности. Главная задача – попадать в допуски и выдавать количество. Три незатейливые операции предстояло освоить до совершенства, что бы не терять ни секунды драгоценного времени. Действия опытных токарей напоминали мне роботов. Чёткие движения рук, отшлифованные до автоматизма. Ни как не угнаться! В первый день я не сделал и пятой части того, что делали они. Предстояло расти и расти. И простая арифметика показывала смехотворную будущую зарплату. Это я удачно попал! В конце дня подошёл начальниц цеха, посмотрел на мой результат, покачал головой и ушёл. М-да. Вот вам и «великий» токарь…
За пару дней я увеличил свою выработку раза в два. И мне уже казалось, что я достиг предела возможного. А ведь был я в самом хвосте бригады.
Но самое паршивое было то, что дома ситуация не изменилась ничуть. Любку по-прежнему третировали каждый день. А меня не замечали. И рассчитывать, что что-то измениться с первой зарплатой, не приходилось. Зарплата ожидалась позорной.
А тут ещё грянула денежная реформа. Странное это предприятие вдруг ударило по ценам на продукты. Да и многие продукты просто разом исчезли из магазинов, как по команде! Добыча съестного стала каждодневным развлечением. Даже суповые наборы стали почти археологической редкостью. Ольга сама уже не справлялась и часто отправляла нас с Любкой за продуктами. К Универсаму очередь занималась с ночи. За час до открытия выстраивался километровый хвост. Жить стало веселее. Упрёки в нашем иждивенчестве только нарастали. Бабушка уже ломала голову – чем кормить семью?! Но и из жалкого ассортимента продуктов она умудрялась готовить вкуснейшие блюда. Уж не знаю – как ей это удавалось. Вот только почти ежедневная перловка доставала, но приходилось терпеть. Тогда же познакомился со своеобразным блюдом – фишбармак. Покупалась солёная рыба, перекручивалась на мясорубке. Натирался чеснок. Всё это смешивалось со сливочным маслом. Смесь намазывалась тончайшим слоем на хлеб. Неимоверно вкусно! А главное – дёшево и сытно. Подобных заготовок запасалось очень много. Хранить это всё в холодильнике было невозможно. Оказалось, что на кухне есть холодильный шкаф. Под окном была проделана ниша, тонкая стенка которой выходила на улицу. В холодные периоды такой шкаф использовался как холодильник. И такие ниши были во многих домах. На Украине так не делали.
Начались странные дни. Наши планы на работу оказались призрачными. Собственно работу можно было найти. Но ни кто не знал – где искать. Куда ехать? И все крупные заводы были на окраинах. Только до Уралмаша со всеми пересадками и стоянием на остановках было часа два ходу. Совсем непривычно после Горловки. Надежда на содействие Дмитрия быстро растаяла. Может он опасался себя скомпрометировать перед начальством, а может и лишних свидетелей не хотел иметь под боком. Но ни малейшего содействия с его стороны не было. Выкручивайтесь сами!
Да ещё погода испортилась. Хотя и заметно потеплело, до минус двадцати, но поднялся сильный ветер, периодически переходящий в метель. В наших одёжках простоять минут двадцать на остановке – однозначно околеть от холода.
Отношения в семье установились вполне определённые. Ольга с Дмитрием просто меня игнорировали. Как бы не замечали. Обращались лишь в крайних случаях, и то старались делать это через Любку. А вот Любку дрючили каждый день. Особенно старался папик. Видимо у него была в этом потребность. Придирался по всякому поводу, а порой и без него, просто вспомнив старые любкины прегрешения. И в выражениях не стеснялся. Сука, тварь, шлюха – это нормальный его лексикон. Начинал он обычно, когда я был в спальне. И мне оставалось только сидеть и выслушивать эти скандалы. А что делать?! Кто я тут?! Что я тут?! Имею ли право вмешиваться, когда отец свою дочь «воспитывает»?! Каждый день меня подмывало выйти и сказать. А что сказать-то?! Вот тут и облом. Сказать мне было нечего. Любка огрызалась сама, но только ещё больше злила папика.
Сидеть целыми днями дома просто не было сил. Необходимо было хоть ненадолго выходить проветриваться. Пару сотен метров налево, вдоль улицы, потом обратно столько же, и – домой. Но даже такие прогулки вносили отдушину. Однажды зашли в комиссионку. Погреться и отсрочить возвращение домой. И прямо с ходу я увидел ИХ. Отличные итальянские мокасины. И ценник прямо настораживающий – всего пятьдесят рублей. А ведь у меня кроме зимних ботинок ничего с собой не было.
Рассматриваю, ища подвох с ценой. Но ничего не нахожу. Туфли обувались пару раз, не более. Это сразу видно по кожаной тонкой подошве. Ни одного изъяна я не нашёл. Странно. Вот рядом стоят туфли – 120 рубликов. Ни чем не лучше.
Как будто услышав мои сомнения, ко мне подлетела продавщица.
- Понравились туфли? Женщина только сегодня принесла. Муж вот на свадьбу купил, только раз одевал. А сейчас деньги понадобились и хочет поскорее продать. Хотите взять?
- Хм.. Хотеть то я хочу. – поворачиваюсь к Любке - А у нас есть деньги?
- Дома что-то оставалось. Надо смотреть.
- А можно их отложить? – опять обращаюсь к продавщице.
Теперь она засомневалась.
- Вообще то она просила продать побыстрее. А на какое время отложить?
Теперь сомневаемся мы. А если денег нет? Может Бабушка поможет? Продавщица уже собралась звонить той женщине, спросить.
- Любка, может сходишь, посмотришь деньги, а я пока примеряю? За одним и подержу, что бы ни кто другой не купил.
Любка уходит. А я втискиваю мои сорокопятки в туфли. Левый туфель сидит как влитой. А правый жмёт. Но кожа мягкая, должна разноситься. Да и шанс такой редкий - итальянские чудо-туфли по цене советского ширпотреба. Это просто подарок!
Возвращается Любка. Всё в порядке. Своих денег у нас больше сотни ещё. А приобретение нужное. Берём!
Какой ерундой кажется эта покупка сейчас! А тогда это был праздник жизни! Первое самостоятельное приобретение в Свердловске. И Любка радовалась не меньше моего. Будто это мы ей сапоги купили. Или дублёнку. А туфли эти я носил потом лет пять. Пока подошва не протёрлась до дыр.
Наконец папик снёсся. Передал через Любку, что нашёл работу для меня. Оказалось, что буквально под носом, метрах в пятистах, во дворах через дорогу, есть Инструментальный завод. Там требуются токаря. Вот так приятная неожиданность! Ещё и инструментальный! Прямо по специальности. Я воспрянул духом. Жизнь – продолжается! А главное, я получал передышку на восемь-девять часов! Может и Любку будут меньше пилить? А то все эти каждодневные слёзы …
На следующий же день, прихватив документы, пошёл искать завод. Пока дошёл по снежным заносам – набрал полные ботинки снега. А пока был на заводе, снег растаял и ноги вымокли полностью, хоть носки выжимай. На обратном пути ноги чуть не отмёрзли. Но главное сделано! Я устроился на работу. Хотя всё оказалось не так радужно, как казалось. Инструментальный цех и инструментальный завод – это разные вещи. Меня направили в цех, где изготовляли протяжки. Протяжка представляла собой длинную палку с зубцами, протянув которую через круглое отверстие в детали, получали зубчатое отверстие. Вот такие протяжки мне предстояло вытачивать из «сырой» инструментальной стали. Форма оплаты – сдельно-премиальная. Опытные токаря зарабатывали до 400 рублей. Хорошие деньги по тем временам. Но как ходить на работу?!
Известию, что с понедельника я приступаю к работе, обрадовались все. Даже Ольга в этот раз приняла во мне участие. Выделила спирт для растирки ног и дала Бабушке задание поискать подходящие сапоги. Вроде у деда большой размет был.
Из закромов были извлечены доисторические зимние сапоги, но 44-го размера. Я попробовал обуть – жали они неимоверно! Но если подобрать пальцы… Нашли толстенные шерстяные носки. Эти хоть и налезали на ногу, но в сапогах становилось ещё теснее. Ладно, 500 метров доковыляю как-нибудь.
С понедельника отправился на работу. Странный это был поход. Дедовы сапоги делали мою походку неотразимой. Все встречные засматривались!
Первый же рабочий день расставил все точки над «и». Ни кому не было дела до аккуратности. Главная задача – попадать в допуски и выдавать количество. Три незатейливые операции предстояло освоить до совершенства, что бы не терять ни секунды драгоценного времени. Действия опытных токарей напоминали мне роботов. Чёткие движения рук, отшлифованные до автоматизма. Ни как не угнаться! В первый день я не сделал и пятой части того, что делали они. Предстояло расти и расти. И простая арифметика показывала смехотворную будущую зарплату. Это я удачно попал! В конце дня подошёл начальниц цеха, посмотрел на мой результат, покачал головой и ушёл. М-да. Вот вам и «великий» токарь…
За пару дней я увеличил свою выработку раза в два. И мне уже казалось, что я достиг предела возможного. А ведь был я в самом хвосте бригады.
Но самое паршивое было то, что дома ситуация не изменилась ничуть. Любку по-прежнему третировали каждый день. А меня не замечали. И рассчитывать, что что-то измениться с первой зарплатой, не приходилось. Зарплата ожидалась позорной.
А тут ещё грянула денежная реформа. Странное это предприятие вдруг ударило по ценам на продукты. Да и многие продукты просто разом исчезли из магазинов, как по команде! Добыча съестного стала каждодневным развлечением. Даже суповые наборы стали почти археологической редкостью. Ольга сама уже не справлялась и часто отправляла нас с Любкой за продуктами. К Универсаму очередь занималась с ночи. За час до открытия выстраивался километровый хвост. Жить стало веселее. Упрёки в нашем иждивенчестве только нарастали. Бабушка уже ломала голову – чем кормить семью?! Но и из жалкого ассортимента продуктов она умудрялась готовить вкуснейшие блюда. Уж не знаю – как ей это удавалось. Вот только почти ежедневная перловка доставала, но приходилось терпеть. Тогда же познакомился со своеобразным блюдом – фишбармак. Покупалась солёная рыба, перекручивалась на мясорубке. Натирался чеснок. Всё это смешивалось со сливочным маслом. Смесь намазывалась тончайшим слоем на хлеб. Неимоверно вкусно! А главное – дёшево и сытно. Подобных заготовок запасалось очень много. Хранить это всё в холодильнике было невозможно. Оказалось, что на кухне есть холодильный шкаф. Под окном была проделана ниша, тонкая стенка которой выходила на улицу. В холодные периоды такой шкаф использовался как холодильник. И такие ниши были во многих домах. На Украине так не делали.
Отрывки не очень ровные (с литературно-худлжственной точки зрения), но все равно окунаешься в атмосферу СССР, узнаваемо, часто вызывает улыбку...